Парламентские Попытки Провести Расследование Теракта в Берлине, Осуществленного Посредством Наезда Грузовика

Введение

Вечером 19 декабря 2016 года, Анис Амри, тунисец, просящий убежища в Германии, похитил грузовик, убил водителя и совершил наезд на людей на рождественской ярмарке в Берлине. Исламское государство взяло на себя ответственность за это нападение, приведшее к гибели двенадцати человек и нанесению телесных повреждений еще пятидесяти.[1] Амри скрылся с места преступления и поехал на поезде через Германию, Нидерланды, Бельгию и Францию в Северную Италию. Утром 23 декабря итальянские полицейские застрелили его в городе Сесто-Сан-Джованни, неподалеку от Милана.

Это нападение было первым большим исламистским терактом на территории Германии, приведшим к смерти гражданских лиц.[2] Это нападение заново разожгло споры о миграционной политике Берлина в целом, но поставило и конкретные вопросы: как мог Амри просить убежища в Германии, несмотря на свое преступное прошлое в Италии? Как он мог действовать в Германии, используя 14 разных самоличностей? Как смог Амри проехать через пять европейских государств, прежде чем был застрелен? [3] На уровне провинций и на федеральном уровне поднялись призывы к осуществлению реформ в области безопасности,[4] направленные на улучшение видеонаблюдения, обмена данными, увеличение состава служб безопасности и ужесточение процедур депортации. Параллельно встал вопрос: какие законодательные институции могли бы провести тщательное постфактум расследование заговора? [5]

В этой работе случай Анис Амри используется для иллюстрирования сложности федеративной системы Германии, разнообразия юрисдикций органов правопорядка и соответствующих парламентских запросов. Работа рассматривает не доклады полиции, а расследования ад-хок парламентских комиссий, которые проверяли обвинения в несоответствующем поведении и в провале исполнительных органов. Это краткое изложение поможет понять отличие юрисдикций провинций («die Länder») и федерального уровня. Поэтому в работе рассматриваются расследования парламента города Берлина в качестве одного из 16 германских провинциальных субъектов, затем парламента Северной Рейн Вестфалии (СРВ) и, наконец, попытки на федеральном уровне, которые имели место постфактум. В заключении изложены некоторые мысли о конечном результате парламентских усилий пролить свет на этот теракт.

Федеративная структура безопасности Германии

Обеспечение общественного порядка и безопасности в Германии входит в юрисдикцию 16 федеральных провинций. В результате этого, в Германии имеются 16 департаментов внутренних дел, 16 агентств охраны правопорядка, 16 местных разведывательных служб, соответственно 16 органов правосудия и 16 разных законов об общественном порядке. В случаях, когда имеются инциденты, касающиеся двух или больше провинций или имеющие транснациональные измерения, ответственность может взять на себя Федеральная уголовная полицейская служба (Bundeskriminalamt – BKA), работающая под руководством Министерства внутренних дел (МВД), если выполнены юридические требования для этого.[6] В 2004 году был создан Объединенный контртеррористический центр (Gemeinsames Terrorismusabwehrzentrum, GTAZ) в качестве комплексного центра, в котором разведывательные и правоохранительные органы на федеральном и провинциальном уровнях обмениваются своей информацией. Однако, GTAZ не является отдельным органом власти благодаря «Trennungsgebot», который запрещает разведывательным органам использовать такие инструменты принуждения к правопорядку, как арест.

Провинциальные и федеральные расследования

В рамках существующих комитетов, постфактум расследования можно осуществлять через подразделения внутренних дел на федеральном и провинциальном уровне. Кроме того, по проблемам, касающимся разведывательных служб, проводить расследования на федеральном уровне может Комитет парламентского контроля (Parlamentarisches Kontrollgremium, PKGr). Специальный следователь может быть назначен как на федеральном, так и на провинциальном уровне.[7] Такие следователи имеют право рассматривать материалы дел и беседовать с имеющими отношение к расследованию лицами.

И наконец, ретроактивный надзор над случаями можно проводить через формирование ад-хок расследующих парламентских комитетов на провинциальном или федеральном уровне. Этот вариант предоставляет наиболее сильные инструменты для обнаружения недостатков и лазеек в правовой рамке. Права ознакомиться с документами в таких случаях весьма обширны, и выслушивание сотрудников всех иерархических уровней происходит на открытых форумах в присутствии прессы.[8]

К настоящему моменту работу по случаю Амри на провинциальном уровне начали несколько разных расследующих комиссий. Тем не менее, до сих пор не была применена возможность создания расследующей комиссии Германского Бундестага, в котором доминирует Большая коалиция между консерваторами и социал-демократами.

Берлин

Как и другие преступления, террористические нападения на первом месте попадают под юрисдикцию пострадавшего федерального субъекта. Берлин, как и Гамбург и Бремен, является городом, но пользуется статусом одного из 16 федеральных субъектов, формирующих Республику. Таким образом, институциями, ответственными за проведение расследования заговоров, осуществленных в их городе, являются берлинские сенаторы по внутренним делам и городской полиции (the Landeskriminalamt, LKA) от социал-демократов. Обвинения против LKA в плане того, что они недооценили Амри в качестве опасности, стали причиной того, что берлинский Landeskriminalamt и администрация прокурора города сформировали специальную группу «Lupe» (немецкое слово, означающее линза). Эта специальная группа получила мандат проверить, играли ли какую-то роль работающие по случаю сотрудники LKA и их контролирующие в развитии событий, приведших к фатальному нападению. Поэтому это внутреннее расследование так же направлено на ревизию контрольных механизмов в структуре LKA и может привести к дополнительным дисциплинарным мерам против личного состава.

Городской совет Берлина и комиссия по внутренним делам

Нападение стало предметом споров в Городском совете Берлина (Abgeordnetenhaus) и Комиссии по внутренним делам.[9] Это происшествие все еще находится на повестке дня и до настоящего времени обсуждалось на нескольких сессиях в течение последних месяцев, в последний раз 3-го июля 2017 года.[10] Во время этой сессии Специальный следователь и Руководитель департамента по борьбе с терроризмом при федеральном генеральном прокуроре представили результаты своего расследования.

В начале слушаний в Комиссии по внутренним делам города Берлина Руководитель департамента федерального генерального прокурора подчеркнул, что он выступает перед Комиссией в порядке исключения. Он утверждал, что обязан являться единственно перед компетентным форумом Бундестага Германии. Действительно, сотрудничество с его стороны является проявлением доброй воли. Руководитель департамента является федеральным должностным лицом, и комиссия на уровне провинций не может заставить его являться перед ней в качестве свидетеля. В результате этого, во время встречи члены берлинской комиссии не могли обращаться к нему с вопросами напрямую. Вопросы следовало поставить предварительно. Руководитель департамента обобщил текущее состояние продолжающегося расследования и затем ответил только на избранные вопросы. Он также упомянул несколько транснациональных элементов нападения. Во-первых, Анис Амир был в продолжающемся контакте, по крайней мере, с одним иностранным членом ИГ через текстовой мессенджер во время проведения нападения. Во-вторых, есть намеки и на другие доверенные лица и соучастники из других стран. В третьих, использованное средство нападения можно проследить назад до Швейцарии. В свете всего этого, расследования начались и в других странах. Была привлечена Евроюст, Европейская сеть государственных прокуроров. Запросы об оказании взаимной правовой помощи были направлены в Бельгию, Нидерланды, Великобританию, Италию, Австрию, Польшу, Швейцарию, Испанию, Францию, Тунис и США.

Специальный следователь

Правительство города Берлина, состоящее из социал-демократов, социалистов и зеленых, «Сенат» назначил господина Бруно Йост Специальным следователем. В качестве прокурора в отставке, его сочли наиболее подходящим для этой задачи, также и для того, чтобы представить результаты ее выполнения комиссии. Он начал работу в апреле 2017 года. Окончательный доклад ожидается в октябре 2017 года.[11] Господин Йост представил промежуточный отчет вышеупомянутой комиссии на заседании 3 июля 2017 года.

В ходе расследования фокус сместился от рассмотрения общих предпосылок, позволившие осуществление теракта, к рассмотрению отчета LKA Берлина, который мог быть в последствии отредактирован. Было выдвинуто обвинение, что редактирование имело место для сокрытия ошибок LKA, которые помешали задержанию Амри до совершения нападения. Этот конкретный аспект косвенно связан с вопросом о возможном наблюдении Амри службами безопасности. Однако, утверждалось, что доклад подвергся редактированию в январе 2017 года, после теракта с наездом грузовика. Поэтому LKA города Берлина обвиняли в перенаписании результатов в свою пользу. В промежуточном докладе утверждалось, что имелась заметка полиции от 1 ноября 2016 года о том, что Амри действовал как распространитель наркотиков. В этой первой версии делалось заключение, что Амри и его соучастники торговали наркотиками в большом масштабе. Этой важной констатации было бы достаточно для оправдания последующего наблюдения или даже для получения разрешения на арест. Согласно процедурам, эту констатацию следовало послать в прокуратуру города Берлина для принятия дальнейших решений относительно действий против Аниса Амри. Тем не менее, этого не произошло. Вместо этого в январе 2017 года появилась вторая версия доклада. Результаты расследования Специального следователя предполагают, что первый вариант этого доклада был составлен 1 ноября 2016 года, и его текущий вариант содержал элементы, которые отличались от первой редакции. В докладе утверждалось, что Амри занимался распространением наркотиков на самом низком уровне и не упоминалось о наличии каких-либо соучастников. Такое представление ситуации не могло быть основанием для дальнейшего наблюдения или для выдачи разрешения на арест. Таким образом, LKA Берлина столкнулась с обвинением, что они непреднамеренно помешали предприятию дальнейших действий против Амри, не направив первый доклад в прокуратуру Берлина. Это привело к вышеупомянутым уголовным расследованиям против вовлеченных полицейских, подозреваемых в фальсификации документов.[12]До сего дня, этот аспект является предметом спекуляций, поскольку обвинение основано на предположении, что государственная прокуратура осуществляла бы дальнейшее наблюдение или арестовала бы Амри.

В слушаниях перед Постоянной комиссией по внутренним делам Abgeordnetenhaus города Берлина 19 июля 2017 года, Специальный следователь сказал, что в настоящее время он сфокусировал свое внимание на этом аспекте. Он также обещал более пристально рассмотреть связанные с ним вопросы о возможном несоответствующем поведении до регистрирования окончательного доклада.[13]

Другой интересной особенностью раскрытий Специального следователя в Берлине является то, что они слегка отличаются от раскрытий Специального следователя в Северной Рейн-Вестфалии. В частности, господин Йост установил, что Амри мог быть арестован для гарантирования его возвращения в Тунис. Закон о предоставлении убежища говорит, что арест является законным, когда высылка иностранца возможна в соответствующее время,[14] что имеет место только в случае подтверждения гражданства. Для лиц, которые въехали в Германию без паспорта, так называемая PEP-процедура (Passersatzpapiere, PEP) направлена на установление национальности и идентичности таких лиц. Эта процедура позволяет властям обратиться к предполагаемой страны происхождения для подтверждения идентичности и гражданства. Тунисские власти ответили в октябре 2016 года, подтвердив идентичность, происхождение и гражданство Амри. Следовательно, его задержание было бы законным. Специальный следователь СРВ пришел к заключению, что задержание Амри не было бы в соответствии с Законом о предоставлении убежища на любом этапе развития событий (смотри следующий раздел).

Ад-хок комиссия по расследованию

Городской совет города Берлин так же сформировал ад-хок комиссию по расследованию данного инцидента. Она начала работу 14 июля 2017 года.[15] Из-за парламентских каникул пока нет никаких рабочих результатов.

Северная Рейн-Вестфалия

Амри зарегистрировался как проситель убежища в СРВ и находился под частичным наблюдением государственных органов безопасности. В отличие от берлинских, депутаты СРВ инициировали два парламентских расследования. Краткое, но интенсивное ад-хок расследование имело место при коалиции социал-демократов и зеленых с февраля по май 2017 года; второе началось 1 июля 2017 года [16]после того, как к власти в начале июне 2017 года пришло правительство консерваторов и либералов. Учитывая, что мандаты на расследование в двух федеральных провинциях были даны в двух отдельных юрисдикциях, парламентариям приходится рассчитывать на добровольный обмен информацией между соответствующими субъектами в Берлине и в столице СРВ Дюссельдорфе, как и на добрую волю каждой федеральной институции.

Палата представителей

Как и в Городском совете Берлина, это нападение стало предметом дебатов и в Палате представителей СРВ, Ландтаг, и в соответствующих комиссиях по внутренним делам.[17] Вопрос обсуждался нанескольких ад-хок заседаниях комиссии. Были приглашены несколько представителей органов безопасности для ответа на вопросы, связанные с данными досье Амри в СРВ.[18]

Специальный следователь

За рассмотрение смертоносного хода действий Амри так же отвечал специальный следователь. Правительство земли СРВ назначило на эту должность профессора по уголовному праву.[19] В докладе ученого утверждалось, что власти в СРВ не допустили критических ошибок. Наоборот, продолжает он, полиция земли СРВ предупредила власти Берлина о потенциальном риске террористического нападения, осуществленного Амри. С его точки зрения, власти Берлина проигнорировали это предупреждение.

Профессор не указывает ясно, при каких обстоятельствах СРВ предупредила Берлин об Амри. Было показано, что Амри был предметом обсуждения на нескольких встречах берлинской GTAZ. Сотрудники служб безопасности СРВ участвовали в этих встречах [20] и подчеркивали потенциальную опасность Амри 17 февраля 2016 года. В разрез с их мнением, представители федеральной полиции, BKA, оценивали такую опасность как маловероятную.[21]

Как уже было упомянуто, Специальный следователь так же сказал, что Анис Амри не мог быть задержан после того, как его просьба о предоставления убежища была отвергнута.

Ад-хок комиссия по расследованию

В свете общественного возмущения, вызванного этим случаем, было поднято требование о проведении ад-хок расследования.^[22] В Палате представителей СРВ 15 февраля 2017 года была создана комиссия по расследованию. Весной 2017 это расследование развивалось, как первая ключевая арена для пролития света на данный теракт. Комиссия быстро оценила наличные документы и призвала министров внутренних дел, в том числе и федерального министра внутренних дел, Томаса де Мезьера (Консервативная партия). Ад-хок комиссии для расследования подчинены принципу прерывности. Это означает, что они существуют до окончания срока законодательного органа.[23] Соответственно, парламентская комиссия СРВ закончила свое существование из-за выборов в СРВ в 2017 году. Комиссия опубликовала промежуточный доклад на 175 страницах в апреле 2017 года. В докладе не содержится окончательное заявление о результатах, а только представляется текущее состояние расследования. Новоизбранный парламент СРВ создал новую комиссию для расследования, которая начала свою работу в июне,[24] и до настоящего времени провела только первое заседание.

Федеральный уровень

Остается вопрос, смогла ли бы федеральная комиссия для расследования дать полную картину данного инцидента.[25] Теракт на Брайтшайдплаце показал, что некоторые связанные с безопасностью вопросы выходят за национальные и межпровинциальные границы. Более того, похоже, следует подвергнуть рассмотрению роли Федерального управления по миграции и беженцам (Bundesamt für Migration und Flüchtlinge, BAMF) в качестве центрального органа Германии, занимающегося беженцами, а также федеральные власти, находящиеся под шапкой GTAZ: Управление федеральной уголовной полиции (BKA), Федеральную службу разведки и Федеральное управление защиты конституции (Bundesamt für Verfassungsschutz, BfV). Чисто земельный подход может упустить такие транснациональные компоненты заговора, как криминальное прошлое Амри в Италии и маршрут, который он выбрал для бегства в Милан. Поскольку у 16 федеральных субъектов имеются ограниченные возможности в области иностранных дел, международные аспекты этого теракта предполагают участие органов федерального уровня Германии.[26]

Люди, принимающие решения на федеральном уровне, быстро поняли, что необходимо некоторого рода постфактум расследование в Бундестаге Германии. В январе 2017 года Контрольный совет Парламента (Parlamentarisches Kontrollgremium, PKGr) начал обсуждать данный инцидент в свете возможных ошибок службы разведки.[27] Однако, ад-хок комиссия для расследования в Бундестаге Германии до настоящего времени не создана.

Комиссия по внутренним делам

Комиссия Бундестага по внутренним делам обсуждала данный вопрос на нескольких закрытых заседаниях, в том числе и 18 января, и 13 февраля 2017 года. На заседании в феврале были выслушаны министры внутренних дел Берлина и СРВ, руководители BND, BfV, BKA и другие должностные лица. Комиссия и представители соответствующих органов обсуждали разные законодательные предложения, в том числе изменение Закона о предоставлении убежища.[28] Один из членов комиссии по внутренним делам подчеркнул, что за просчеты в случае Амри нельзя обвинять только субъекты провинциального уровня. Он указал на ответственность федерального уровня и продолжил лоббировать за инициирование парламентского расследования.[29]

Контрольный совет парламента

На специальном заседании 16 января 2017 года PKGr возложил на бывшего руководителя юридического и общего отдела управления общественной безопасности, Арне Шлатманн, расследование этого теракта. В его работе участвовали и четверо членов PKGr из разных партий.[30] Результаты были представлены Парламенту Германии в окончательном докладе 31 мая 2017 года.[31] Поскольку у PKGr нет никаких надзорных функций в отношении аспектов, которые попадают под юрисдикцию земель, в докладе отражены только действия или бездействие таких федеральных органов, как BKA, BfV и BND. По мнению PKGr, эти ведомства имели только поддерживающие функции в случае Амри. Главными акторами по проблемам безопасности в данном случае были компетентные власти в земле СРВ и в городе Берлине, а также компетентные органы, состоящие в GTAZ. PKGr пришел к заключению, что эти власти были должны распознать потенциал Амри. Поэтому члены PKGr были удивлены, что против Амри не было предпринято никаких действий для предотвращения теракта. Совет также подверг критике то, что мобильность Амри в пределах Германии вызвала разные оценки разных властей. В докладе были выявлены недостатки работы иммиграционных властей, которые не предприняли действий для задержания Амри после того, как его просьба о предоставлении убежища была отвергнута.

Ад-хок комиссия по расследованию

Как было сказано выше, ад-хок парламентская комиссия Бундестага Германии по расследованию не была сформирована. Отказ рассматривать этот случай на федеральном уровне выглядит неожиданно в свете интенсивных публичных дебатов, которые обычно вызываются расследованиями, историями расследований в прошлом и далеко идущими предоставленными законом полномочиями членов парламента на знакомство с файлами и на выслушивание должностных лиц, в том числе министров и канцлера. В январе 2017 года у Бундестага было еще время начать расследование, поскольку федеральные выборы были назначены только на сентябрь 2017. Депутаты в Дюссельдорфе сделали попытку и смогли, по крайней мере, ознакомиться с материалами и провести беседы с некоторыми из главных свидетелей за весьма короткий срок с февраля по апрель 2017.

Чтобы понять полный потенциал ад-хок комиссии по расследованию как соответствующего инструмента для рассмотрения инцидентов, подобных берлинскому теракту, было бы полезно вкратце ознакомиться с правовой рамкой и политическими предпосылками. Ад-хок комиссии предназначены для выявления несоответствующего поведения или нарушений закона должностными лицами путем сбора и оценки доказательств и для выработки рекомендаций для предотвращения будущих ошибок. Использование ад-хок комиссии по расследованию из квалифицированного меньшинства парламента является наиболее действенным конституционным средством законодательных органов Германии, поскольку такие комиссии инициируют публичные дебаты по случаю, по эффективности вовлеченных ведомств безопасности и всего законодательства, касающегося теракта. Избранные члены парламентской комиссии по расследованию пользуются неограниченным доступом к секретным материалам и тем, что свидетели по закону обязаны являться на слушания.[32]

Если рассмотреть историю ад-хок комиссий по расследованию со времени объединения Германии, отношение числа тем в их работе, связанных с безопасностью, к числу тем, несвязанных с безопасностью, получается выше, чем можно было бы ожидать. После объединения Германии в 1990 году имеется шесть конкретных расследований в таких областях, как энергетическая безопасность, финансирование политических партий, широко распространенные заболевания и банковские скандалы. За тот же период двенадцать расследований были направлены на предполагаемое неправомерное поведение органов безопасности. Среди самых известных были расследования роли сотрудников BND в Багдаде во время иракской войны в 2003 году, предполагаемое немецкое участие в неправомерных выдачах, воздушный удар против похищенных цистерн поблизости от лагеря германского контингента в Кундузе, Афганистан, провал органов безопасности в попытке остановить серийных убийц из неонацистского трио,[33] как и влияние так называемых утечек Сноудена и возможное сотрудничество Берлина.[34] В итоге можно сказать, что вопросы безопасности подвергаются парламентскому расследованию вдвое чаще, чем вопросы, не связанные с безопасностью. Следуя этой тенденции, случай Амри идеально бы соответствовал аппетиту Бундестага к расследованию неправомерного поведения в сфере безопасности. По какой-то причине, однако, этого не случилось, что оставляет плохой привкус и подозрение, что само созвездие акторов в теракте на Брайтшайдплаце было воспринято как политически неудобное для инициирования постфактум расследования.

Достижения

Возвращаясь к теракту, результаты работы форума по расследованию на уровне федеральных субъектов вызывают смешанные ощущения. Определенно, игра предъявления обвинений между структурами безопасности в городе Берлине, в Дюссельдорфе и на федеральном уровне не способствовали укреплению общественного доверия к функционированию правоохранительных и разведывательных органов Германии. В результате этого, федеральный министр внутренних дел Томас де Мезьер, заявил: «в случаях, подобных случаю Амри, нам срочно необходимо больше готовности работать и больше единства между властями на федеральном и на земельном уровне». Это заявление подверглось критике со стороны соответствующих министров на Länder-уровне.[35] Они опасались, что имелось намерение подорвать существующие правомочия на поддержание общественного порядка и безопасности на земельном уровне в пользу федерального уровня. Поэтому, проблема состоит в том, чтобы найти баланс между усилением сотрудничества в полицейской работе, и в то же время сохранить федеральное разделение власти.

Один пример может проиллюстрировать предпосылки этого недоверия между земельным и федеральным уровнями. Термин «Gefährder» описывает личность, которая считается, что потенциально может осуществить террористическое нападение. Этот термин существует во всем соответствующем земельном законодательстве. Отличия проявляются в том, как должностные лица разных земель толкуют термин «Gefährder». В некоторых землях порог может быть низким, в других – высоким. Не существует стандартного понимания. Поэтому федеральный уровень начал призывать к выработке общего подхода к определению терминов, подобных «Gefährder». Как раз эти призывы и вызвали опасения министров на земельном уровне, что федеральные власти начинают опекать работу земельной полиции. При этом упускается из виду, что на деле федералистская система таким образом укрепляется. Общее понимание между земельными и федеральными властями не означает, что правоохранительные органы на Länder-уровне теряют свои правомочия действовать в своей территориальной юрисдикции. Разные уровни будут действовать более согласованно, когда понимают взаимную выгоду от улучшения коммуникации, сотрудничества и применения общих дефиниций.[36]

Этот случай так же ускорил проведение некоторых реформ, направленных на предотвращение подобных нападений в будущем. Во-первых, был принят закон об улучшении обмена данными между властями отдельных земель (Datenaustauschverbesserungsgesetz). Он должен помешать потенциальным террористам использовать разные самоличности для подачи просьб о предоставлении убежища в разных провинциях Германии.[37] Во-вторых, была реализована система для стандартизированного анализа риска, связанного с определенными лицами. Работа над системой RADAR-iTE [38] была закончена в сентябре 2016, и ее поэтапное применение началось к лету 2017 года. Цель состоит в том, чтобы обеспечить стандартизированный инструмент для анализа риска для соответствующих институций на земельном и федеральном уровне. В-третьих, нападение, осуществленное наездом грузовика, способствовало двустороннему пониманию о возвращении тунисских жителей, которым не было предоставлено убежище в Германии. В настоящее время эта система используется на двусторонней основе между Тунисом и Германией.[39]

И последнее, новая правовая рамка дает BKA более эффективные инструменты для борьбы с террористами. Было введено использование голеностопных ограничителей. Была облегчена процедура ареста потенциальных террористов, которые обязаны покинуть страну. Осуществление всех этих изменений началось еще до нападения, осуществленного посредством наезда грузовика. Но теракт на Брайтшайдплаце придал политическую динамику укреплению структуры безопасности Германии. На повестке дня находятся и другие реформы, например, усовершенствование обмена данными между 16 федеральными субъектами Германии, как и между Федеральной Республикой и третьими странами или противодействия радикализации лиц в Германии.[40]

Заключение

Кроме атмосферы предстоящих национальных выборов в Германии в 2017 году, остается гадать, каковы причины того, что отказались от проведения расследования на федеральном уровне. Ад-хок расследования за последние 27 лет выявили ряд нарушений и серьезных недостатков, хотя окончательные доклады редко утверждали, что официальные лица в Германии нарушали национальные и международные законы. Обычно эти расследования приводили к более жесткому парламентскому контролю над сектором безопасности. Кроме того, был введен ряд внутриведомственных ограничений. За истекшие десятилетия эти ограничения подвергались критике в плане того, что они парализуют в критической степени способности сектора безопасности. Параллельно с этим, широкомасштабные сокращения состава вооруженных сил, полиции и разведки оказывали дальнейшее давление на дееспособность сектора безопасности. Поэтому, парламентское расследование случая Амри могло показать следующее: законодательные и штатные ограничения парализовали архитектуру безопасности Германии в такой степени, что она была неспособна справиться с радикализованным тунисцем.

В целом, работа Специальных следователей и парламентских комиссий для расследования выявили ряд недостатков архитектуры безопасности Германии. Хотя были проведены некоторые необходимые реформы, в Германии не появилась слепая амбиция ввести инструменты, которые будут ненужно ограничивать гражданские права и свободы. Что наиболее важно, нападение вызвало общественную дискуссию об устранении недостатков в работе контртеррористических структур с фокусом на сотрудничестве между земельными и федеральными властями. Это может дать возможность соответствующим ведомствам работать в соответствии с заявлением, сделанным Томасом де Мезьер сразу после нападения на Брайтшаидплаце: «Государство не является врагом свободного общества, а его инструментом […]. Демократическое государство не угрожает свободе, оно ее защищает».[41]

* * *

Взгляды, изложенные в этой работе, принадлежат единственно ее авторам и не отражают точку зрения какой-либо институции.

Об авторах

Доктор Себастьян фон Мюнхов является лектором в Европейском центре исследований по проблемам безопасности имени Джорджа К. Маршалла. Он изучал право и политологию в Берлине, Лозанне и Вене. После получения степени магистра права он стал членом адвокатской коллегии Берлина. Также получил звание доктора по международным отношениям в Венском университете. После этого доктор фон Мюнхов работал в миссиях Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в Боснии и Герцеговине и в Косово. Он также работал в Миссии Европейского сообщества по оказанию помощи полиции в Тиране. В Брюсселе он поступил в администрацию Специального координатора Пакта стабильности для Юго-восточной Европы. После возвращения в Берлин доктор фон Мюнхов работает на правительство Германии.

E-mail: sebastianvonm@marshallcenter.org.

Лена Ханчке изучала право в Берлинском университете имени Гумбольдта. Она получила степен магистра по праву в 2015 году и начала работать в исследовательской службе парламента Германии, Бундестаге. Затем госпожа Ханчке стала юридическим сотрудником Верховного суда Берлина, который прикомандировал ее к Центру Маршалла летом 2017 года. Недавно Лена Ханчке стала членом адвокатской коллегии Берлина. Предметом ее кандидатской диссертации будут текущие проблемы архитектуры безопасности Германии. E-mail: LL.Hantschke@hotmail.com.